Вчера ночью умер актер Андрей Краско
Попробуйте назвать другого актера, который снимаясь, в основном, в сериалах, заслужил бы репутацию образцового профессионала. Речь не о том, что он не халтурил, владел безукоризненной школой и никогда не повторялся. Он умел в каждой роли быть понятным до основания, похожим на каждого из нас в самом важном – в несказанной тоске не по каким-то там высоким отношениям или утраченной вере, а по нормальной земной жизни с закатами, рассветами, собственным домом – не особняком, а именно домом, из которого можно выйти и тут же увидеть горизонт. Жил он, между тем, в съемных квартирах Петербурга и Москвы, а по большей части, на съемочных площадках. И пил. Это правда. Так пили Олег Даль или Высоцкий. Не просто актеры. Но актеры, которые пропускали через себя жизнь как ток и направляли свои высоковольтные эмоции в сторону публики.
Один мой знакомый пожилой режиссер говорил в 80-х, что когда сомневается в своей человеческой состоятельности – смотрит любой фильм с Далем. «Если, поймав взгляд Олега в кадре, тянешься за водкой, значит, не все еще для тебя потеряно». А на вопрос, почему за водкой, отвечал: «Потому что стыдно за то, что сам так не мучаешься, как он». К Краско это в полной в мере относится. С поправкой на то, что из всех актеров-мучеников Андрей Краско был самым оптимистичным. «Глядя на его героев, стыдно становилось за свое малокровие и малодушие, за то, что так серо и неуклюже проходят твои дни». У Краско на экране все было с таким запалом, отвагой и широтой, как будто он ведет полк в последний бой. Даже если его герой сам себе был и полк и полководец. Впрочем, достаточно вспомнить, как в «72 метрах» он уводил своих российских моряков с украинского плаца, – чтобы понять: за таким бы и армия пошла на бунт, в обход любых идиотских приказов самых высоких начальников.
Правда и то, что какой бы ни затевался проект, Краско автоматически становился в нем первым среди равных, а сам никогда не ходил под началом. Как актер он начинал на знаменитом курсе «Братьев и сестер» педагогов Аркадия Кацмана и Льва Додина. И когда представилась возможность не расставаться, уехав в один из томских театров, уехал, не задумываясь, и как-то незаметно из актера превратился в режиссера тамошних двух спектаклей. Зато когда начинание рухнуло и все вернулись в Ленинград, наотрез отказался идти в МДТ в труппу ко Льву Додину. «Брат» Краско пошел своей дорогой, долго плутал, но наконец вырулил.
В последнее время он был счастлив – играл взахлеб, на гоночной скорости переключался с проекта на проект и ни разу не соврал в кадре: даже самая откровенная лабуда выглядела у него сочной жизнью через край, на пределе возможностей. Человеческое сердце не рассчитано на такое напряжение. И если при жизни Краско можно было сетовать, что он так мало играет на сцене, то теперь понимаешь, как здорово, что он так много успел в кино. Мало того, что по его образам можно составить энциклопедию жизни обыкновенного русского человека – нормального мужика начала XXI века, – по ним еще долго можно будет сверяться на предмет, жив ли ты.
Жанна ЗАРЕЦКАЯ,
газета «Вечерний Петербург», 5.07.06